Donate - Поддержка фонда Ф.Б.Березина

Психопатология гипоталамического синдрома. Статья 2 — Период полиморфной психопатологической симптоматики.

Ф.Б. Березин


Пейсмекерная роль гипоталамуса и то обстоятельство, что «возбуждение, первично возникающее в мотивациогенных центрах гипоталамуса, широко генерализуется в восходящем направлении вплоть до коры большого мозга…(что) при этом повышается чувствительность (нейронов) к различным раздражителям сенсорной и биологической модальности, усиливаются конвергентные свойства нейронов и их функциональная мобильность (К.Судаков 1999) неизбежно влечет за собой присоединение к симптомам инициального периода ряда новых явлений связанных со структурами гипоталамуса прямо или опосредованно. Такое развитие придавало психопатологической симптоматике выраженную полиморфность. К расстройствам, возникающим в этот период, относились сенестопатии, психосенсорные нарушения, дереализационные и деперсонализационные нарушения, фрагментарные фобические расстройства и отдельные истероподобные явления. Как и в инициальном периоде, клиническая картина заболевания в периоде полиморфной психопатологической симптоматики еще определялась вегетативно-сосудистыми и нейроэндокринными расстройствами. Психопатологические нарушения характеризовались пароксизмальностью, резкими колебаниями интенсивности и отсутствием закономерной взаимосвязи, что определяло некоторую хаотичность психопатологической картины.

Сенестопатии

Сенестопатии (сенсорные иллюзии) представляют собой сенсорные ощущения той или иной модальности, возникающие при отсутствии соответствующего этой модальности стимула. В периоде полиморфной психопатологической симптоматики сенестопатии отмечались практически у всех наблюдавшихся нами пациентов и могут рассматриваться, как характерные для него явления. Механизм образования сенестопатий может быть связан изменениями внутренней среды организма за счет гипоталамических расстройств и явлениями сенсорно- биологической конвергенции, благодаря которой осуществляется информационное взаимодействие между биологическими состояниями организма и различными рецепторными поверхностями. Как и другие психопатологические расстройства в этом периоде заболевания, сенестопатии возникали пароксизмально, продолжаясь от нескольких минут до 4-6 часов, и характеризовались резкими колебаниями интенсивности, чувственностью, конкретностью и аффективной насыщенностью.

Хотя в каждом отдельном случае обычно сохранялся определенный характер сенестопатических расстройств, в целом они обнаруживали значительное многообразие. При описании сенестопатических явлений мы пользовались для удобства рассмотрения распределением их на группы в соответствии с характером сенестопатических ощущений /в основном соответствующих группам, выделенным Яррейсом/. Однако необходимо отметить, что сенеотопатические ощущения, отнесенные к различным группам, могли отмечаться у одного и того же больного и сочетаться в структуре единого сенестопатического пароксизма, по-видимому благодаря явлениям мультисенсорной конвергенции .

Термические патологические ощущения.

Сенестопатии этого типа отмечались при гипоталамическом синдроме у большинства наблюдавшихся больных. Наиболее часто они проявлялись ощущением похолодания тела, холода в груди, животе, конечностях или чувством жара, также охватывающим либо все тело, либо какую-то часть его /наиболее часто лицо, конечности, подложечную область/ Эти ощущения не сопровождались объективно регистрируемыми изменениями температуры тела. У некоторых больных термические сенестопатии приобретали более сложный характер. Жар ощущался под кожей, «струился», по телу пробегали волны холода. Развивались пароксизмы «блуждающего жара», во время которых жар, возникая например, в ногах, перемещался затем на спину, живот, грудь, охватывал лицо и затем исчезал. При таких пароксизмах «блуждающего жара» обычно сохранялась одна и та же стереотипная для данного больного последовательность распространения сенестопатических ощущений При латерализации термических сенестопатий также сохранялось постоянство распространения их только по правой или только по левой половине тела. Термические ощущения могли сопровождаться чувством предметности вызывающего эти ощущения объекта. В подобных случаях больные ощущали как бы раскаленный прут в груди или между лопатками, «струйки кипятка», стекающие вдоль тела или конечностей, чувство холода внутри грудной клетки, « как будто бы кусок льда в груди», Несмотря на чувство «предметности» термических ощущений в подобных случаях полностью сохранялось осознавание болезненного характера этих ощущений.

Парастезические сенестопатии. Патологические ощущения этого типа проявлялись чувством онемения в конечностях, реже в других частях тела, ощущениями покалывания или ползания мурашек. Конечности деревенели, становились «ватными», а при резкой выраженности сенестопатий этого типа воспринимались как неживые, хотя возможность произвольных движений и их координация не страдали. Чувства омертвения, деревянности, ватности при выполнении произвольных движений не ослабевали, а становились еще более тягостными. Помимо конечностей ощущения онемения часто локализовались в голове или левой половине грудной клетки. Отмечалось также последовательное распространение ощущений онемения и покалывание по всему телу от нижних конечностей до кожи головы. Так же, как термические ощущения, парастезические сенестопатии могли сопровождаться чувством их возникновения под кожей.

Патологические ощущения давления и натяжения. Наиболее характерными из ощущений этого типе, за исключением ощущений сжимания сердца, которые будут рассмотрены ниже, были ощущения сжатия или расширения в голове: голову сжимало, как стальным обручем, металлической каской, под черепом ощущалось нечто, напоминающее тяжелый груз, или голову, как бы «распирало изнутри», «разрывало» Эти ощущения сопровождались чувством непереносимости, но не носили болевого характера. Аналогичные ощущения натяжения и сжатия могли отмечаться также в подложечной или подвздошной области, в скелетных мышцах, В последнем случае быстрое чередование ощущений натяжения и сжатия могло вызывать тяжелое чувство «разминания», «жевания» в мышцах или микроскопически мелкой, невидимой и неосязаемой мышечной дрожи.

К этой же группе патологических ощущений относилось тягостное чувство спазма сосудов (конечностей, шеи, «мозга»), и дыхательных путей с чувством удушья. Ощущения этого типа в периоде полиморфной психопатологической симптоматики, как правило, сопровождали вегетативно-сосудистые пароксизмы, но могли возникать и в качестве их эквивалента. Чувство «бурления крови»,пульсации могло распространяться на все тело или ограничиваться определенной областью, в этом случае биение пульса чувство «струения» крови по сосудам или даже непосредственно под кожей чаще всего ощущалось в левой половине груди и в области сонных артерий. Описанные ощущения могли возникать и во время вегетативных кризов, но не были непосредственно связаны с их проявлениями — тахикардией или изменением артериального давления. Ощущения биения пульса во всем теле и чувство струящейся крови могли возникать без одновременной тахикардии и колебаний артериального давления и отсутствовать при появлении последних.

Неприятные ощущения в области сердца. Неприятные ощущения в области сердца, наиболее частый тип сенестопатий при рассматриваемой форме патологии, сводились к чувству давления или тяжести в левой половине грудной клетки, неприятным ощущениям с болевым оттенком в области сердца, чувству сжимания или механического перемещения его Уже отмеченная аффективная насыщенность сенестопатий, возникающих при гипоталамическом синдроме, при этом типе патологических ощущений была выражена наиболее ярко, особенно при ощущениях сдавливания и механического перемещения сердца. Ощущение сдавливания, сжатия, стеснения в сердце возникали внезапно и медленно нарастали, «как будто бы сердце постепенно сжимает чья-то рука». Если ощущение сдавливания приобретало болевой оттенок, оно воспринималось как давящая «ломота в сердце», или как возникающие на фоне сдавливания, но не сливающиеся с ним, болевые ощущения, короткие «уколы в сердце», или длительная ноющая боль. Сенестопатии, носящие болевой оттенок, описывались больными так же как «сверление в сердце», «грызущая боль», «царапание». Чувство механического смещения в области сердца воспринималось как толчки в сердце, «повороты его» вокруг горизонтальной или вертикальной оси,»вздрагивания» или «кувыркания». К этой же категории сенестопатий можно отнести ощущения необычно мощных ударов сердца или, напротив, «замирания» его, если они не сопровождались изменением ритма сердечных сокращений или ударного объема.

Общие неприятные ощущения носили характер разлитых или постоянно меняющих локализацию ощущений, часто с болевым оттенком. К ним относились, в частности, ощущения ломоты, или сверлящей, ноющей боли во всем теле, «налитости» тела с чувством тесноты собственных кожных покровов, «хруста» в костях и мышцах, «замирания» во всем теле или в половине его.

Описанные выше термические ощущения и парестезии в случае их генерализации приобретали характер общих ощущений. Однако, в отличие от последних, они всегда возникали в определенном пункте тела, распространение /или перемещения/ их стереотипно повторялась в каждом пароксизме. Важно отметить характерную непрерывность распространения этих ощущений, последовательно охватывающих поверхность тела.

Психосенсорные нарушения. В эту группу расстройств могут быть отнесены сенсорные нарушения, в результате которых изменяется восприятие тех или иных объектов внешнего мира или собственного тела, касающиеся их формы, величины, перемещений, веса, окраски, четкости отграничения, или пространственной перспективы. Эти изменения восприятия касаются только определенных качеств воспринимаемых объектов, не относятся к миру в целом и не сопровождаются чувством нереальности воспринимаемого объекта или чувством отчуждения. В этом смысле психосенсорные расстройства представляется целесообразным отграничивать от дереализационных и деперсонализационных нарушений.

Хотя психосенсорные нарушения, по-видимому, отражают нарушения сенсорного синтеза, они могут быть связаны со сферой того или иного анализатора. Среди рассматриваемых расстройств большую группу составляли изменения восприятия формы или движения поверхности опоры, окружающих предметов или перемещения собственного тела. В тех случаях, когда изменялось восприятие поверхности опоры, она казалась волнистой, зыбкой, колеблющейся. Пол покачивался под ногами или утрачивал привычную твердость, в результате чего создавалось впечатление ходьбы по волнам или по упругой поверхности. Постель колебалась, плыла, «покачивалась как лодка», поворачивалась вокруг горизонтальной оси « Лежишь, как на карусели» или «вставала дыбом». С этими нарушениями сочеталось или возникало независимо от них восприятие движения неподвижных предметов: вращение их, маятникообразное покачивание, уплывание. По-видимому, к этой же группе расстройств относится появление колеблющейся «ряби» на поверхности предметов, воспринимаемых как сквозь знойное марево.

Ощущение перемещения собственного тела сводилось к появлению чувства вращения его, неустойчивости, колыхания. Чувство вращения своего тела иди кружения в голове нередко предшествовало возникновению вегетативно-сосудистого пароксизма. К этой же категории расстройств относилась приступообразно возникавшее ощущение проваливания в бездну, чувство невесомости и замирания в груди, аналогичные ощущению, возникающему при падении с большой высоты. Психосенсорные нарушения, связанные с изменением зрительного восприятия, могли так же проявляться в утрате четкости контурами предметов, появлению туманной пелены, окутывающей предметы, или сетки на их поверхности. Прямолинейные объекты могли восприниматься, как искривленные, плоские поверхности, как конусовидные. Измененное восприятие цвета с появлением багровых и красных оттенков наблюдались значительно реже.

Изменение восприятия пространства создавало для больного либо плоский, двумерный мир, либо необычно глубокую перспективу. В закрытом помещении смещение перспективы порождало чувство надвигающихся или раздвигающихся стен. Такое изменение восприятия затрудняло пространственную ориентировку и нарушало соразмерность движений, больные ставили, например, посуду мимо стола или задевали при ходьбе дверные косяки и ограждения лестничных пролетов. Большую группу психосенсорных расстройств составляли нарушения схемы тела и другие расстройства этого типа, относящиеся к восприятию своего тела, включающие изменение ощущения его веса, пространственного расположения и перемещений. Нарушения схемы тела выражались ощущением изменения размеров всего тела или отдельных его частей, обычно в сторону увеличения. Тело ощущалось как неимоверно большое, конечности удлинялись или становились толстыми как бревна, кисти рук раздувались как резиновые перчатки, щека вырастала до размеров подушки, голова «распухала», иногда «заполняла всю комнату»•

Отмечалось также ощущение изменения формы поверхности тела за счет пробегающей по телу волны /»колыхание поверхности тела»/. Изменение ощущения веса тела обычно выражалось чувством повышенной тяжести всего тела иди отдельных его частей /наиболее часто конечностей/, но в отдельных случаях возникало ощущение неестественной легкости, которое пациенты сравнивали с пребыванием в невесомости. Неестественное ощущение невесомости мешало ощущать свое тело, ориентироваться в его положении в пространстве.

Изменения положения тела в пространстве могли выражаться чувством отклонения тела от вертикальной оси при стоянии и горизонтальной при пребывании в постели, переворачивании тела или изменении его положения относительно неподвижных предметов и поверхности опоры /»ноги как будто бы идут под полом»/.

Чувство перемещения тела выражалось ощущением его ритмических колебаний, толчков в сторону, вращения, а также ощущением внутреннего вращения.

Дереализационные и деперсонализационные нарушения.

Дереализационные расстройства, наблюдавшиеся при гипоталамических поражениях, выражались в ощущениях измененности внешнего мира, нарушения связи с миром, измененности течения времени.

Ощущение измененности внешнего мира в большинстве случаев касалось конкретных качеств этого мира, но в отличие от психосенсорных нарушений, относилось не к отдельным наблюдаемым объектам, а к миру в целом. Это ощущение измененности могло касаться пространственной протяженности мира и пространственных взаимоотношений мира и субъекта, или чувственной яркости воспринимаемого мира. Ощущение измененности пространственной протяженности мира выражалось либо чувством увеличения этой протяженности, громадности мира, бесконечности и необъятности его(«нет профессор, я не говорю о вселенной, мой мир земля и он необъятен. Я знаю, что были кругосветные путешествия, что на глобусе можно указать масштаб, но это только знания, а необъятность мира я чувствую всем своим существом»), либо чувством пространственной ограниченности, при значительной выраженности которой весь представляемый мир ограничивался пределами комнаты, в которой находился человек. «Я чувствую, здесь альфа и омега, начало и конец, поймите это профессор. Конечно я не сумасшедший. Я знаю, что там, за окном не космическая пустота. Но чувствую я именно так.» Ощущение изменения пространственных взаимоотношений мира и субъекта выражалось чувством отдаленности внешнего мира, но в отдельных случаях он, напротив, нестерпимо приближался «как поднесенный к носу палец». Наряду с чувством отдаленности внешнего мира или независимо от него развивалось ощущение изменения чувственной яркости мира: краски становились тусклыми, различия между цветами сглаживались, мир «приближался к черно-белому», звуки приглушались, доносились как бы издалека.

Помимо ощущения изменения конкретных качеств внешнего мира, дереализационные расстройства выражались также чувством неопределенной измененности и нереальности его, при возникновении которого все становилось необычным, «не таким, как всегда», нереальным, напоминающим декорацию или изображение на экране кино.

Ощущение нарушения связи с миром обычно сочеталось с чувством отгороженности. Мир отделялся от больного, отгораживался от него, между больным и миром как будто бы возникал стеклянный колпак, или появлялась прозрачная завеса, перегородка, пленка. Все происходящее в этом отгороженном мире ощущалось как не имеющее отношения к субъекту.

Изменение ощущения течения времени касалось темпа текущего времени или длительности прошедших временных промежутков. В первом случае ход времени замедлялся, во втором недавние события казались относящимися к далекому прошлому при ясном понимании истинной длительности временных отрезков.

Деперсонализационные нарушения обычно выражались в соматопсихической деперсонализации, в чувстве чуждости собственного тела. Это ощущение могло либо возникать только в определенных условиях, /например, при взгляде в зеркало/, либо выражаться в спонтанном, часто внезапном, ощущении чуждости тела. К явлениям соматопсихической деперсонализации могут быть отнесены также ощущения отчужденности обычно автоматизированных физиологических актов: так, например, дыхание, которое раньше совершалось «само», требовало специального внимания, поскольку становилось чужим и чуждым.

Фобические расстройства и истероподобные нарушения. Эти расстройства, достигавшие максимального выражения при формировании описываемых ниже неврозоподобных синдромов, в этом периоде заболевания были кратковременны, фрагментарны и возникали в тесной связи с вегетативно-сосудистыми нарушениями.

Из фобических расстройств наиболее характерным был навязчивый страх повторения вегетативно-сосудистого пароксизма, обычно возникавший после тяжелого пароксизма и исчезавший в светлые промежутки, если эти промежутки были достаточно длительными.

Этот страх в периоде полиморфной симптоматики еще не определял поведения больных и не сопровождался разработкой системы защитных мероприятий.

Истероподобные проявления выражались «раскрашиванием» вегетативно-сосудистой симптоматики, стремлением привлечь внимание к своему состоянию с помощью утрированных жалоб и картинных поз, демонстрирующих его тяжесть. При ослаблении интенсивности вегетативно-сосудистых нарушений и особенно в светлые промежутки исчезали и описанные расстройства.

Типичная динамика психопатологических явлений при гипоталамическом синдроме характеризовалась уменьшением интенсивности пароксизмов, увеличением их длительности, большей упорядоченностью психопатологических явлений и уменьшением их пароксизмальности. Такая динамика свидетельствовала о постепенном становлении периода оформленных психопатологических синдромов.


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *