Donate - Поддержка фонда Ф.Б.Березина

466. Мир на ногах и вверх ногами. Нарушение социального статуса и жизненных ценностей.

Мир ещё на ногах, но трагический сценарий развития событий принимается всерьёз.
Продолжение крутого поворота. 12

— Отложить чувство утраты на год, — повторил Дмитрий. – Что ж, я могу это сделать.
— А почему ты думаешь, что именно на год? – спросила Карина.
— Да есть у меня информация, которой я не уполномочен делиться.
— И не надо, такая информация – бремя. Уж лучше неси его самостоятельно. Но, когда ты что-нибудь говоришь этому можно верить. Не обязательно спрашивать, откуда ты это знаешь. Значит, положение твоей жены надо использовать так, что бы за год занять плацдарм, который позволит действовать с позиций высокого статуса. К тому времени люди в финансовых кругах забудут, как я этот статус приобрела.


Была поздняя, хотя и относительно тёплая осень.
Фото: MerrySparrow

Она говорила это задумчиво и серьезно. Говорила скорее себе, чем Дмитрию, но ее голос, как и раньше, обволакивал бархатом, а взгляд оставался нежным. «Кажется — подумал Дмитрий – это сценарий на случай моих гражданских похорон. Но это будет потом. А сейчас прежний ласкающий бархат голоса и несказанная нежность во взгляде.» Он слушал молча. Замолчала и Карина. Минуты две длилась пауза. Потом Карина сказала:
— Время. Это время наше. Я же просила тебя не занимать сегодняшний день.


— Я и не занял, но ведь ты просила не занимать его ради дела, к которому мы и не приступили.
— Бог с ним, с делом, я же тебе сказала, что я вчера всю работу проделала. Ну, потратишь полчаса завтра утром, чтобы на мою работу посмотреть. Я думаю, ты останешься доволен, я очень старалась, чтобы взглянуть на мою работу тебе было приятно.
— А почему завтра?
— Потому, что ты не занял сегодняшний день, и мы сейчас поедем на твоей машине к моему дому. Дорогу туда ты знаешь. Всего то и разницы, что на этот раз ты зайдёшь. – Она обхватила руками шею Дмитрия, снова прижалась к нему и сказал: — Поедем, ты же не хочешь терять меня прямо сейчас.
«Да, — подумал Дмитрий, — теперь уже всё равно, когда терять, без потери теперь не обойтись». Он осторожно отстранил Карину и сказал:
— Я выеду за ворота и там тебя подожду.
Дмитрий выехал за ворота и остановил машину за первым же поворотом. До этого места от ворот было легко дойти пешком, и, в то же время, машина от ворот не была видна. Ему пришлось подождать минут десять, пока подошла Карина, и, не дожидаясь помощи Дмитрия, распахнула переднюю дверцу.
— Мы можем ехать? – спросила она Дмитрия.
— Конечно, я остановился только, чтобы подождать тебя.
Одна рука Дмитрия лежала на руле, вторая расслабленно опустилась на колено. Карина взяла эту расслабленную руку, подняла её и поцеловала. Дмитрий осторожно высвободил руку, которую она пыталась удерживать в своих ладонях. Карина попыталась завладеть этой рукой снова, но Дмитрий сказал:
— Ты же не хочешь испортить сегодняшний день дорожно-транспортным происшествием?
— Не хочу. Но ведь ты хорошо водишь одной рукой.
— Сегодня твоё прикосновение перестало быть для меня безразличным, а водитель должен быть собран и спокоен. Я привык водить машину аккуратно, а ехать нам недалеко, потерпи.
Карина изобразила обиженную гримасу, потом рассмеялась и сказала:
— Когда я получила то, чего хотела, ДТП мне совсем не нужны.
— Приехали, — сказал Дмитрий, останавливая машину возле дома, в котором жила Карина.
— На стоянках, — спросила Карина, — ты ставишь машину на ручной тормоз?
— Да, — сказал Дмитрий, — и сейчас тоже.
— Вот теперь, — сказал Карина, — когда это уже не грозит ДТП, — она снова вязла левую руку Дмитрия, — я возьму ту твою руку, которая ближе к сердцу, — она несколько раз поцеловала руку. — Мне приятно целовать твою руку, — сказала Карина, а потом медленно, с бархатистостью и переливами в голосе спросила: — А что чувствуешь при этом ты?
— Мне это тоже приятно, — сказал Дмитрий, — но, кроме того, я чувствую некоторую неловкость. Стёкла в моей машине не тонированы и не защищены шторками.
— Пойдём, красна девица, — сказал Карина. – Неловкость полагалось чувствовать мне.
Вызванный лифт подъехал почти сразу, и в лифте Карина ещё раз поцеловала Дмитрия со словами:
— Здесь наблюдение невозможно. А сейчас я отведу тебя в совсем безопасное место.
И, перейдя через лифтовый холл, она открыла дверь своей квартиры.
— Как только ты войдёшь, — сказал Карина, — я её опять закрою на ключ, и ничей взягяд не сможет оскорбить твоего целомудрия…
Ужинал Дмитрий, как всегда, дома. Он спросил родителей:
— А если бы я решил жениться, как бы вы к этому отнеслись?
Мать сказала:
— Без восторга, Дима, но с полным пониманием того, что это было неизбежно. А эта девушка, она тоже работает в твоей «конторе»?
Отец сказал вместо Дмитрия:
— Можно даже не спрашивать об этом, у него слишком мало времени для того, чтобы встретить женщину, которая не связана с ним работой.
— Я каждый вечер буду ужинать здесь, — сказал Дмитрий, — и по-прежнему буду заботиться, чтобы вы ни в чём не нуждались. Если я вам буду нужен, я приду по первому же звонку.
— А когда ты нас с ней познакомишь? – спросил отец.
— Думаю, что завтра, после работы.
— Я знаю, — сказал мать, — ты всегда был хорошим сыном.
— Вы уже подали заявление в ЗАГС? – спросил отец.
— Ещё нет, мы думаем сделать это завтра. В день, который будет назначен для регистрации брака, вы можете прийти с нами в ЗАГС, если вы этого захотите. Никакой церемонии свадьбы не будет.


Дмитрий узнал расписание работы ЗАГСа.
Фото: orloffm

— Мы и не ждали, что будет, — сказал отец, — достаточно хорошо тебя знаем.
— Спасибо, — сказал Дмитрий. – Вы оба хорошо держитесь. Это
уменьшает чувство вины, которое я испытываю
— Какая уж вина, — сказал мать, — когда-нибудь, каждый мужчина должен жениться.
Дмитрий встал, обнял и поцеловал мать, потом отца.
— Но пока я ведь здесь, — сказал Дмитрий, — и не собираюсь работать вечером, и мы можем спокойно поговорить, как всегда говорим по вечерам. И, как всегда, я буду понимать, что вы — самые близкие мне люди.
— Ближе, чем она? – спросила мать.
И Дмитрий искренне ответил:
— Конечно, у неё есть своя жизнь и свои представления о роли, которую я буду в этой жизни играть. Она приняла такое решение и откровенно рассказала мне о мотивах, которые ею движут. Она очень хорошо себя контролирует, и это совсем не похоже на страстную любовь.
— Страстной любви, — сказал отец, — ты бы, пожалуй, не выдержал. Человек, который так любит, не может смириться с тем, что он на втором плане.
— А что на первом? – заинтересовался Дмитрий.
— На первом у тебя, как всегда, работа, и женщина, которая хорошо себя контролирует и не испытывает страстной любви – самый подходящий для тебя партнёр.
— Да, — сказал Дмитрий, — пока это так.
— Почему «пока»? – спросил отец.
— «Пока» — это значит до тех пор, пока наука воспринимается людьми, имеющими со мной дело, как престижное занятие, а я — как человек, преуспевший в этой престижной области.
— А что, — спросил отец, — будет что-нибудь меняться?
— Может меняться, — сказал Дмитрий, — и такой поворот событий моей будущей жене не понравится.
— Кстати, — сказал отец, — ты ещё ни разу не назвал её по имени. Ты не хочешь этого делать до нашего знакомства?
— Нет, — не подумал об этом, — сказал Дмитрий. – До завтрашнего дня её имя не изменится, и я могу уже сейчас сказать, что её зовут Карина.
— Её родители, — сказал отец, — не забыли торжественной встречи Челюскинцев. Ты ничего не говорил о них, ты их знаешь?
— Они умерли, — сказал Дмитрий, — в течение последних двух лет она потеряла сначала мать, потом отца.
Мать жалостливо вздохнула, а отец сказал:
— Немудрено, что ей захотелось выйти замуж.-
В среду утром Дмитрий выяснил по телефону расписание работы Загса, и позвонил в кабинет Карины:
— К тебе можно сейчас зайти?
— Заходи, — ответила Карина. – Раньше ты не спрашивал разрешения.


Родители Карины умерли.
Фото: MerrySparrow

— Спрашивал и раньше, — сказал Дмитрий, — например, во вторник. Я спрашиваю разрешение тогда, когда мне важно, чтобы у тебя не было никого из твоих людей.
— Никого и нет, — сказал Карина, — заходи.
Когда он вошёл, она встала ему навстречу, на мгновение обхватила руками его шею и прижалась к нему, и тут же вернулась на прежнее место, приняв сосредоточенно-деловой вид.
— У Загса удобное расписание, — сказал Дмитрий, — сегодня он работает до восьми, и мы вполне успеем приехать туда и подать заявление.
— Торопишься? – спросила Карина
— Пожалуй, нет, — ответил Дмитрий, — но ведь для тебя важно именно это.
И Карина произнесла медленно, обволакивая Дмитрий бархатом своего голоса:
— Не только это. И не с этого я начала.
— Мы обсудим это когда-нибудь потом, когда уже привыкнем к тому, что ты моя жена. Но обсудим обязательно, чтобы ты понимала, что я всё услышал и всё запомнил.
На минуту он замолчал, а потом сказал:
— А после Загса я хотел бы отвезти тебя в квартиру, где я живу, познакомить тебя со своей мамой и со своим отцом.
И снова Карина сказала, обволакивая бархатом:
— Ну, конечно, я не буду по-настоящему чувствовать, что я твоя жена, пока не буду принята в семью.
Теперь уже Дмитрий, быстро перегнувшись через стол, поцеловал Карину и сказал:
— Ты ведёшь себя безукоризненно.
— Да, — всё так же бархатно сказал Карина, — я умею это делать, когда я этого хочу. Ну, иди, а то тебя начнёт грызть совесть, потому что ты здесь, а не за клавиатурой «Эльбруса».

Продолжение следует.

 

Оставить комментарий в ЖЖ.

(или воспользоваться формой для комментирования на сайте (см. ниже)

 

Posted in Без рубрики


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *