Начало цикла.

Предыдущий пост цикла 

 — Это был последний день моего пребывания в Иерусалиме, — продолжила свой рассказ Анаит, —  пятница. Из мечети Омара, куда приезжают на богослужения в пятницу со всех арабских территорий…
— Израиль с этим согласен? – спросил я.
— С этим нельзя не согласиться, Израиль декларировал допуск к святым местам, а мечеть Омара – одна из трёх крупнейших святынь мусульман. Многие арабы утверждают, что нападение на Израиль в Судный день 1973 года спровоцировали сами израильтяне, потому что Шарон, демонстрируя контроль Израиля над всей территорией Иерусалима,  вошёл на Храмовую гору в сопровождении своей охраны. Он дошёл почти до самой мечети. Я думаю, что причины были более серьёзны, но многим арабам нравится эта легенда. Я могу продолжать рассказ о той пятнице?
— Пожалуйста, конечно, — ответил я.

Мечеть Омара, Иерусалим.
Фото:   Usmanreddy

— Когда я приехала в Израиль, в российском генконсультсве в Хайфе меня предупредили, что израильтяне относятся к России предубеждённо, и что я поэтому должна соблюдать осторожность. Но израильтяне были со мной неизменно благожелательны и поразили меня воистину российским гостеприимством. Люди, давно живущие в Израиле, воспринимают всю страну как свою большую квартиру и ходят по ней чуть ли не в тапочках. Когда я примкнула к экскурсии в Восточный Иерусалим, из-за какой-то стены на узенькой улочке  в экскурсовода и экскурсантов  полетели камни.  Тогда мне стало ясно, почему экскурсию сопровождает вооружённый патруль Армии обороны Израиля. Солдаты Армии обороны с автоматами бросились к стене, а их командир в мегафон распорядился оцепить квартал. Он повторил это распоряжение трижды – на иврите, по-английски и по-русски. Меня это удивило и я спросила об этом экскурсовода. «Солдаты, плохо знающие иврит, — ответил он, — в большинстве своём приехали из России, но есть среди них и англосаксы. За три года в армии их обучают говорить и писать на иврите, но на первом году службы команды дублируются». Но я думаю, что приказ через мегафон и на трёх языках был сделан для того, чтобы успокоить туристов. Это было первое агрессивное действие, с которым я столкнулась в Израиле, но исходило оно отнюдь не от израильтян. Так я возвращаюсь к той пятнице. В мечети Омара читал проповедь какой-то приехавший с арабских территорий муфтий, который пользовался у мусульман  огромным авторитетом. На арабских территориях, как я узнала потом в Европе, он пользовался авторитетом не только потому, что был муфтием, но и потому, что экстремисты считали его убеждённым врагом Израиля. Он призвал всех арабов сопротивляться сионистскому образованию – так он назвал Израиль – и немедленно отвоевать Восточный Иерусалим. Когда проповедь кончилась, из мечети вывалилась огромная возбуждённая толпа арабов, которая, разделившись, помчалась по нескольким улицам. У арабов не было огнестрельного оружия,  но они забрасывали всех проходящих камнями и разбивали окна большими палками. Это длилось недолго,  Армия обороны Израиля отреагировала быстро, но как раз тогда, когда толпа мчалась по улице, я зашла в известный магазин, где изделиями из драгоценных камней  торговали крупные израильские и зарубежные компании. Я была почти у самых дверей магазина, когда увидела эту ужасающую в своей агрессивности толпу. Я была ещё в дверях магазина и выглянув увидела, что во всех магазинах, расположенных на этой улице, окна и двери закрываются толстыми металлическими жалюзи. В том магазине, в который я вошла, на двери и окна первого этажа тоже опустились жалюзи, но окна второго этажа оставались открытыми, и можно было видеть, что делается на улице. Толпа, сокрушая всё на своём пути,  уже приближалась к магазину. Я подумала, что бросить камень можно и в окно второго этажа. В это время я услышала выстрелы. Я поглядела в окно. Не исключаю, что постоянное армейское подразделение находилось во дворе этого магазина, также как возле Стены плача. Несколько десятков солдат стреляли из автоматических винтовок. Наверное, они стреляли в воздух, потому что я не видела ни убитых, ни раненых. Но толпа арабов отхлынула, через переулок они бросились на какую-то другую улицу. Подразделение Армии обороны Израиля оцепило магазин, и сразу же вновь были подняты жалюзи на дверях  и окнах  первого этажа. Я хотела купить кольцо и серьги фирмы Картье. Продавец говорил по-английски  и по-русски, но приехал в Израиль из Франции по призыву любавического ребе. Пока я выбирала кольцо и серьги, продавец не отходил от меня. Он обслуживал. Я спросила его: «Вы приехали из мирного Парижа в этот ужас?» «Когда будет много таких как я, — сказал он, — ужаса не будет. Уже сейчас террористических актов много меньше, чем было год назад. Хотя из какого-то дальнобойного оружия улицу обстреливают из арабской Раммалы с минарета мечети. Мечеть служит прикрытием, израильтяне не разрушают храмов любой религии. Семья, которая приехала из Франции одновременно со мной, переехала из Восточного Иерусалима в Западный, желая избежать опасных обстрелов. Но автобус, в котором ехала их дочь из Иерусалимского университета, был взорван арабом террористом-смертником (их здесь называют шахидами), и дочь их погибла.  Может быть, останься они в Восточном Иерусалиме, она была бы жива».
— Что движет этими фанатиками?» – спросил я.  Анаит засмеялась. — Крупнейшие мусульманские богословы спорят о том, 6 или 12 гурий будут встречать погибшего шахида в раю. Шахидов устраивает даже 6 гурий. Только в Секторе Газа поток пожертвований из благотворительных фондов при отсутствии любой хозяйственной деятельности поднял жизненный уровень до уровня Саудовской Аравии. На остальных арабских территориях – нищета бедствия и ни малейшего шанса увидеть хоть одну гурию. Шесть гурий и рай – достаточное основание для смерти.
— А на вас лично, то, что вы увидели в Иерусалиме, произвело впечатление?  — спросил я.

Солдаты Армии обороны Израиля в арабском квартале Восточного Иерусалима.
Фото:   The Way of Slow Travel

— Очень сильное. Если это будет нужно компании, я, конечно, поеду в Израиль, но в турпоездку или на отдых я в эту страну не поеду. У меня много лет не было когда-то возникавших атак паники, но в этот день у меня такая атака была. Мои дела в Израиле были закончены, и в тот же день я из международного аэропорта Бен Гурион вылетела в спокойную западную страну.
— А эта атака паники, она была единичной?
— Да, — сказала Анаит, — я теперь освоила много техник, которые могу использовать самостоятельно. С помощью этих техник я справилась с острой тревогой ещё в самолёте.
— И больше тревога не появлялась?
— Тревога не возникала у меня за рубежом ни в США, ни в нормальных европейских странах. В Израиле была единственная за последние годы атака паники.
— Вы не говорили мне раньше о том, что у вас были атаки паники.
— Я считала их давно ушедшими в прошлое. Последний раз атака паники возникла у меня ещё в аспирантуре. Я не помню, как тогда добежала до университетской поликлиники. Там мне дали какие-то таблетки, попросили рассосать их и через 15 минут всё прошло.
— А с чем тогда была связана атака паники?
— По-моему, она возникла совершенно безо всякой причины.
— Так не бывает, — сказал я, — какая-то основа у неё была. Иерусалимская атака паники не вызывает удивления. С той давней атакой паники ещё будем разбираться в процессе нашей работы. А сейчас, здесь, как вы себя чувствуете?
— Здесь у меня всё в порядке. Конечно, я  вновь вернулась к мыслям об отношениях с Олегом. Но это можно будет обсудить и через неделю.
— Хорошо, — сказал я, — но в моём домашнем кабинете мы будем встречаться несколько позже по времени. В тот же день недели в 18 часов вас устроит?
— Я бы предпочла в 19, тогда бы я могла уйти, никого не предупреждая.
— Хорошо. Ровно через неделю я жду вас в 19 часов.
— Я буду пунктуальной, — ответила Анаит.

Продолжение.

 Вернуться в LiveJournal к комментариям и вопросам.

Tags: Анаит, Личность и проблемы в ближайшем окружении

Posted in Без рубрики