После сосредоточенного обдумывания Дмитрий привёл мне аргументы, направленные против автоматической мысли и логической надстройки, которая была над этой мыслью воздвигнута. Эти аргументы звучали так:
— Нельзя говорить о крахе, пока я жив и сохраняю способность мыслить.
Я проведу ещё три эксперимента в этом году, этот срок мне гарантирован. После трёх экспериментов теоретические обобщения займут полтора-два года. Нужно дождаться этого срока и посмотреть, каковы будут автоматические мысли в тот период. Я могу их осознать с помощью техники колонок.
Переход в ИТЭФ отодвинет мою работу в CERN, где я уже сейчас удалённый сотрудник, только на два года. Всё или почти всё это время будет занято теоретической работой. Необходимо достичь того этапа в развитии теории, который позволит непротиворечиво обобщить все экспериментальные данные.

Рукописного варианта «итоговых представлений» Дмитрий мне не принёс.
Фото: Elvert Barnes

История естествознания знает только те имена, благодаря которым в науку вошли конкретные идеи. Эти имена могут относиться к периоду, далеко отстоящему от нашей эры, пример этому — имя Евклида. Это же можно отнести к именам учёных, живших в относительно недавнее время. Примером этого служит Ньютон, который умер около 260 лет назад, хотя его представления о механике до сих пор сохраняются неизменными при скоростях, далёких от световых. Если бы не было этих людей, движение науки не остановилось бы, просто её движение было бы связано с другими именами.
Моя потребность в личном участии в процессе, вероятно, обусловлена в потребности сохранения идентичности своего Я.
До тех пор, пока будет возможно общение путём переписки, я смогу участвовать в обсуждении результатов, полученных другими исследователями, даже если я личного участия в этих исследованиях не принимал.

Когда Дмитрий произнёс последние слова, я сказал:
— Если я правильно посчитал, было шесть доводов «против». Когда вы их напишете, я попробую уточнить это число.
Когда Дмитрий продумал эту процедуру, я сосчитал, их было действительно шесть. Количество доводов «за» стало равно количеству доводов «против», что обеспечивало сбалансированную оценку ситуации. Когда я убедился, что предпосылки для сбалансированной оценки созданы, я сказал Дмитрию:
— Осталась незаполненной колонка «итоговые представления».
— Вероятно, сейчас, — ответил Дмитрий, — я не смогу заполнить эту колонку. Доводы «против» ещё не воспринимаются мною как свои. Если вы не возражаете, я сформулирую итоговые представления до нашей следующей встречи. Тогда можно будет итоговые представления обсудить, если вы сочтёте это необходимым.
Я согласился с этим, хотя, как правило, я не давал времени на обдумывание, а просил пациента заполнить колонку «итоговые представления», используя своё восприятие ситуации и образа своего Я «здесь и сейчас». Дмитрию требовалось концептуальное представление, которого «здесь и сейчас» ещё не было. Согласившись отложить обсуждение итоговых представлений до следующей встречи, я просто продолжил сессию.
— Работу в технике колонок, — сказал я, — желательно проводить самостоятельно и ежедневно. Если вы разрешите, я буду знакомиться с вашими самостоятельными действиями и оценивать, насколько точно эти действия согласуются с поставленной задачей.
— Психотерапия, — ответил мне Дмитрий, — вероятно, предполагает доверительность отношений, поэтому я не возражаю против вашего ознакомления с тем, как я самостоятельно применяю технику колонок. Однако, насколько я помню, мне достаточно один раз услышать формулировку задачи, чтобы мои дальнейшие действия уже ориентировались на эту формулировку.
— Рассчитываю на это, — сказал я, — но мне, всё-таки, интересно, как вы заполняете колонки в предложенной технике, когда делаете это без моего участия.
Дмитрий отметил:
— Я уже сказал, что не возражаю против вашего ознакомления с результатами самостоятельного заполнения колонок.
— Наше время истекло, — сказал я, — мы продвинемся дальше уже при следующей встрече.
Следующая сессия началась с обсуждения колонки «Итоговые представления», которую Дмитрий заполнял без моего участия. Итоговые представления звучали так:
«Я хорошо осознаю нежелательность резких изменений макросоциального сценария. Однако непосредственно моей работе макросоциальный сценарий будет угрожать тогда, когда с момента последнего эксперимента пройдёт полтора-два года. Я имею в виду значимую для меня роль исследователя квантовой хромодинамики. Возможно, что в новой ситуации продолжение теоретических исследований не будет обеспечивать необходимого минимума средств для поддержания нынешнего уровня жизни. Опыт стройотряда показал мне, что в теоретической работе могут быть сделаны перерывы, во время которых мои действия не будут связаны с ролью исследователя. Каким образом во время этих перерывов будет обеспечено поддержание нынешнего уровня жизни, станет ясно тогда, когда в этих перерывах возникнет необходимость.»
Я внимательно прочёл текст в колонке «Итоговые представления» и обратил внимание на то, что текст в предыдущих колонках, которые заполнялись рукописно, был перепечатан, а рукописной формулировки итоговых представлений Дмитрий не представил. Это означало, что итоговые представления потребовали довольно длительного продумывания, и в этих представлениях отражалась уже новая концептуальная картина. Это следовало учесть, но продолжению психотерапии это не мешало. Я начал работу, которая позволила бы Дмитрию дистанцироваться от текущей ситуации и её грядущих изменений.
— До сих пор, — отметил я, — вы описывали и текущую ситуацию, и грядущие изменения так, как будто бы они влияют на ваше состояние непосредственно. Подумайте, так ли это?
Обычно после такого вопроса следует обсуждение разницы между ситуацией и представлением о ней. Дмитрий сделал паузу, необходимую ему для обдумывания ответа, и потом сказал:
— Нет, конечно. Ситуация преломляется через мои о ней представления. Теперь я уже могу заменить определение «ситуация» на определение «мои представления о ситуации». Я могу достаточно ясно осознать роль своих текущих потребностей, и предвосхищения возможной блокады этих потребностей в формировании моего представления о грядущем изменении макросоциального сценария.

Дмитрий задумался.
Фото:   kreg.steppe

— Как вы думаете, насколько ваши представления отражают мнение, совпадающее с мнением неограниченного множества незаинтересованных наблюдателей.
— Ваш вопрос не может обсуждаться в терминах представлений. Неограниченное множество непредставимо. Это такая же расчетная категория, как многомерные пространства. Вы можете мне объяснить, почему вы избрали именно такую формулировку?
— Охотно, — сказал я. – Такая формулировка возникла тогда, когда в моих лекциях я вынужден был вводить понятие реальности. В проблемах, которые допускают применение математического аппарата, этот аппарат обеспечивает реальность проблемы, которую можно сформулировать, опираясь на расчетные данные. В тех случаях, когда математический аппарат неприменим, существуют только индивидуальные представления. Именно для того, чтобы избежать индивидуальных представлений, в которых понятие реальности преломляется через образ, создающийся в сознании, я ввёл понятие «неограниченное множество незаинтересованных наблюдателей».
— Понимаю, — сказал Дмитрий, — представления, совпадающие у наблюдателей, образующих неограниченное множество, вы вводите как не требующий доказательства постулат, который является одной из основ ваших теоретических представлений. Такую формулировку, в качестве не требующего доказательства исходного постулата я могу принять. Суждение о том, насколько мои итоговые представления, совпадают с постулируемыми, невозможно сформулировать априори. Однако, если принять, что представления имеют нормальное распределение, то по прежнему опыту экспериментальной проверки я знаю, что результаты, которых я не предвидел, возникают с вероятностью, не превышающей пяти процентов. Соответственно, валидность моих представлений измеряется вероятностью, равной девяноста пяти процентам.
— Можете ли вы мне сказать, как вы учитываете ваше представление с учётом дисперсии, равной пяти процентам?
— Да. На нижней границе этой дисперсии лежит сценарий, находящийся в пределах моих итоговых представлений. На верхней границе дисперсии вводится понятие сценария, который может быть менее благоприятным, чем тот, который я сейчас сформировал в моих представлениях. Смысловую поправку без эксперимента и дополнительных расчётов я ввести не могу. Однако, я могу планировать поведение, которое обеспечит надёжный результат с учётом пятипроцентной поправки.
Я давно научился поддерживать диалог в процессе психотерапии, даже в тех случаях, если пациент использует в диалоге свои профессиональные знания. Слова пациента служили для меня основой, позволяющей задать следующий вопрос на свойственном ему профессиональном языке. Я сказал Дмитрию:
— Мысль, которую вы сейчас сформулировали, выводит прогнозируемую ситуацию, понимаемую как реальность, за пределы центра ваших представлений. Чувствуете ли вы, что вы достаточно дистанцировались от этой ситуации?
— Только в том случае, если возникнет приемлемая альтернатива. Ведь центр моих представлений не может пустовать
— И чем же вы заменили представления о ситуации в центре вашего сознания?
— Мне это не трудно, — сказал Дмитрий, — мне не нужно вводить в центр осознания какую-то другую внешнюю ситуацию. Мне достаточно осознать то, что моя деятельность определяется устоявшимися представлениями в теории КХД, которые ни от каких внешних ситуаций не зависят.
 

Когда Дмитрий дистанцировался от предвосхищения будущего, к нему возвращалась способность воспринимать красоты природы.
Фото: law_keven

— Вы проделали такую работу?
— Я провожу её в настоящее время, но не следует думать, что мне нужна помощь для того, чтобы довести эту работу до конца.
Теперь я уже не сомневался, что к моменту следующей встречи Дмитрий будет дистанцирован от текущей или прогнозируемой ситуации настолько, что представление о ней уже не будет вызывать у него тревогу. В то время, когда он продумывал свои итоговые представления, он подумал и о том, как устранить сенситивные реакции, которые до психотерапии были в его глазах оправданными.

Продолжение следует в понедельник, 26 ноября.

 Начало цикла здесь.

По традиции, которая сейчас устанавливается, я попробую сформулировать некоторые вопросы для комментариев. Напоминаю, что комментарии не ограничиваются этими вопросами. Любые комментарии доставят мне удовлетворение. Обратная связь необходима для успешной работы журнала.

1) Считаете ли вы контраргументы против автоматической мысли и логической надстройки, которые Дмитрий сформулировал в процессе психотерапии, убедительными?

2) Считаете ли вы, что вам может быть полезным продумывание аргументов «против» для сбалансированного восприятия ситуации?

3) Как вы считаете, есть ли у вас опыт формулирования итоговых представлений на основе своего описания ситуации, своих чувств и аргументации в пользу обоснованности этих чувств и в пользу их необоснованности?

Перейти к комментариям.

Posted in Без рубрики