Дмитрий продолжил на своём компьютере рассчитывать численные значения, необходимые для того, чтобы изменения в его базовой модели приняли вид, необходимый для проверки этих изменений в эксперименте. Но мысль о том, что нужно как можно быстрее написать статью, чтобы издать препринт за то время, которое Юрий проведёт в Москве, мешала работать. Расчёты можно было отложить, а со статьёй нужно поторопиться. Дмитрий потянулся к телефону, набрал номер рабочего телефона Юрия, и услышав «Слушаю», произнесенное хорошо знакомым голосом, сказал:
— Я могу выехать сейчас, вам это удобно?
— А сколько времени у тебя сегодня займёт дорога?
— От двадцати до тридцати минут, в зависимости от интенсивности дорожного движения.

Интенсивность движения была средней.
Фото: rcolonna

— Тогда удобно, и подумай, сможешь ли ты остаться на семинар. Сегодня я сам буду его проводить после долгого перерыва.
— Конечно, останусь, такое редкое событие.
— Выезжай, — сказал Юрий, — жду.

Дмитрий положил в дипломат папку с тремя дискетами, на которые была скопирована модель, и ещё одну, на которой хранились результаты последнего эксперимента вместе с текстом – прототипом будущей статьи. После этого он сказал по внутренней связи:
— Ребята, я уезжаю в ИТЭФ, сегодня уже не вернусь. Если есть что-нибудь срочное, говорите прямо сейчас.
— Подождите минутку, — ответил ему Николай, — мы сейчас разберемся.
— Жду. Но не затягивайте, я могу опоздать.
— Минутка это минутка, — сказал Николай и отключился.
Минутка обернулась тремя минутами, после которых Николай сказал:
— Разобрались, ничего срочного нет.
— Хорошо, телефон в ИТЭФ знаете.
— Знаем, но вряд ли понадобится.
— Ну, тогда до скорой связи.
— Счастливого пути.
Дмитрий был уверен, что если Николай сказал «Разобрались», эти слова надо было воспринимать буквально, и спокойно спустился к своей машине.
Интенсивность движения оказалась средней, и он вошёл в кабинет Юрия через 25 минут.
— Рассказывай, — потребовал Юрий.
— Лучше посмотрите.
Дмитрий достал три дискеты и отдал их Юрию, не уточняя, что начало находится на дискете номер 1. Юрий взял дискеты, скопировал их на жёсткий диск своего компьютера, и с улыбкой обернулся к Дмитрию:
— Посмотрю, а потом сотру, я помню, что ты у нас человек секретный.

— Да, — сказал Дмитрий, — память у вас хорошая.
— Слушай, — сказал Юрий, — ты человек уже взрослый, известный и уважаемый. Может, мы покончим с этим односторонним «Вы»? Или для этого надо обязательно пить на брудершафт?
— Можно и без выпивки, — сказал Дмитрий, — но будет трудно – привычка.
— Понимаю, — сказал Юрий, — будет какое-то время, когда будешь путаться. Поправлять не стану, сам привыкнешь.
Он вывел первую часть модели на экран, и Дмитрий в который раз подумал: «Жаль, что нельзя посмотреть всю сразу». Юрий изучал материалы внимательно и переключился на вторую часть спустя десять минут. Прошло около получаса до того времени, как он сказал Дмитрию:
— За время моего отсутствия ты хорошо продвинулся. Послушай, я ещё не объявлял тему сегодняшнего семинара. Не возьмёшься материал по этой своей модели доложить? Компьютер с проектором у нас есть.
— Можно попробовать, — осторожно сказал Дмитрий. – Но ты ещё вот эту дискету посмотри.
«Ты» выговорилось с трудом, но выговорилось.
— Молодец, — сказал Юрий, — изменение стиля общения быстро усваиваешь.
С последней дискетой Юрий управился быстрее и удивлённо сказал Дмитрию:
— Почему «попробую»? У тебя же здесь всё есть, и теоретическое обоснование, и описание эксперимента, и выводы. Это почти готовая статья. Можешь держать эти изображения на экране, если тебе так удобнее. Дискуссия будет острой, но продолжительность семинара достаточна, чтобы люди начинали думать синхронно. Дискуссию это не прекратит, но антагонизм исчезнет.
— Это я понимаю, — сказал Дмитрий, — я же много раз на твоём семинаре бывал. И когда тебя не было, а Александр семинар вёл, я почти на каждом семинаре был.
— Хорошо, — сказал Юрий, — для этого время следует находить. А то без этого не чувствуешь main stream.
— Да, но я убедился, что я в main stream.
— Конечно, потому и хотел бы, чтобы ты доклад сделал. Мне очень понравился весь материал, который ты привёз. А насчёт того, что это почти готовая статья, я не шутил. Думаю, что я в Москве не меньше двух недель пробуду, пока новый отъезд оформлю. Если прямо сейчас начнёшь писать, то до отъезда организую публикацию препринта.
— С таким расчётом, — сказал Дмитрий, — я всё это тебе и показал.
— Правильный был расчет. А какие-нибудь новости, кроме научных?
— А кроме научных, новости печальные. По сведениям из хорошо информированных источников знаю, что уверенно рассчитывать могу только на этот год. Может быть, и половина следующего года получится, но не больше.
Повисла длинная пауза, которую нарушил Юрий.
— Да ты, брат, стоик. На главной твоей дороге зажигают красный свет, а ты так спокойно трагические новости излагаешь.
— Сейчас излагаю спокойно. Труднее, когда некому изложить. Тогда, если работаю в одиночестве, от тревоги какое-то время работать не могу. А если с командой или с Надеждой Николаевной на ускорителе, то только на несколько минут выбиваюсь, так, что это не заметно со стороны.

«На твоей главной дороге зажигается красный свет»
Фото: pixelhut

— И часто такая тревога?
— Почти ежедневно, только с разной продолжительностью. Так, чтобы час или даже больше — это раза два в месяц.
— Вредная вещь для исследователя, — сказал Юрий. – А кто-нибудь тебе говорил, что ты стал ещё более педантичен и иногда разъясняешь очевидные вещи?
— Ты, оказывается, психолог, – сказал Дмитрий.
— Я – нет, — ответил Юрий, — но я давно знаком с человеком, который в таких вещах разбирается профессионально. Одно время регулярно общались, он умеет рассказать о своей работе интересно. А один раз вот такая тревога была у близкого мне человека, и я попросил его этой тревогой заняться. Так что результаты его работы я тоже видел. Мы давно не общались, но я думаю, что он не откажется тебе помочь, если я попрошу.
— Сейчас ещё рано, — сказал Дмитрий, — тревога ещё терпима. Если длительная тревога не будет чаще двух раз в месяц, как-нибудь справлюсь сам. А общение со специалистом потребует много времени. Со временем у меня, как всегда, туго.
— Но, может быть, я тебя с ним пока хотя бы познакомлю?
— Не нужно, — сказал Дмитрий, — он сочтёт, что откладывать наше общение нельзя, а я сейчас не могу себе этого позволить.
— Ну, так ему и скажешь, что обратишься, когда сможешь себе это позволить, а сейчас только знакомишься.
— Не поймёт. Помнишь, что говорил по этому поводу Кузьма Прутков? «Специалист подобен флюсу, полнота его одностороння». Давай лучше так: если я сочту, что откладывать нельзя, я позвоню тебе, а ты перезвонишь ему. У тебя его телефон есть?
— Есть, могу и тебе дать.
— Пока не надо, всему своё время. Ты лучше оставь свой контактный телефон в Швейцарии, если ты уже опять будешь там, я тебе перезвоню, а ты перезвонишь своему приятелю.
— Как знаешь, — сказал Юрий, — а свой контактный телефон я тебе и так и так собирался дать, ведь на этот раз уезжаю надолго.
— Вот и хорошо, — сказал Дмитрий, — теперь я знаю, что в крайнем случае возможность обратиться к специалисту за помощью есть, и мне от этого уже спокойнее.
— До семинара осталось сорок минут. Можно пройти в конференц-зал и посмотреть, как будут выглядеть твои материалы на экране.
— Можно и так. Общаться с тобой здесь или в конференц-зале, пока там нет людей, мне безразлично.
— Я тебя ещё о личных делах не спросил, — сказал Юрий, — ты уже женат?
— Если ты имеешь в виду оформление процедуры в ЗАГСе, то да.
— Но отношения ведь от этого не меняются. А ты недоволен отношениями?
— Сейчас вполне доволен. А тем, как показала себя Карина, когда её выпустили на оперативный простор, склонен даже гордиться. Но какого бы повышения статуса Карина ни добилась бы сейчас, это не будет больше, чем статус руководителя привилегированной лаборатории и учёного, которого публиковали и в «Physical review», а не только в ЖЭТФ.
— Ты даже прибедняешься, ты мог бы добавить, что в своей области ты имеешь мировое имя.
— Я уже почти два года не публиковал ни одной статьи в открытых источниках и боюсь, что меня успели забыть.
— Нет, — сказал Юрий, — напомнить о себе – не лишнее. Ведь могут подумать, что ты перестал печататься и занял приличную административную должность. Но тебя не забыли. Я и сам на тебя часто ссылаюсь, и мои коллеги тебя цитируют, так что сейчас ситуация удовлетворительная. А когда выйдет статья по этим материалам, ты прогремишь в широких кругах узких специалистов. Кстати, я читал статью Надежды Николаевны, производит очень хорошее впечатление. Однако чувствуется неженская рука. Я предположил, что твоя.
 

Здесь чувствуется неженская рука.
Фото: Степанов Слава

— Мы обсуждали значительно более узкий круг вопросов, а потом я видел уже готовую статью перед направлением её в печать и не счёл, что в ней нужно что-нибудь добавить или изменить. А сама Надежда Николаевна считает, что мужская рука в её работе – это рука Будкера, хотя она ему благодарности в статье не выразила, а выразила только мне за ценное обсуждение.
— Кто ж благодарит в печати умершего учителя? Но никто не сомневается, что человек, который начинал с Будкером, испытал на себе его влияние, — сказал Юрий и добавил то, что неоднократно говорил сам Дмитрий: — С учителем ей повезло.

Продолжение следует.

Начало цикла здесь.

Перейти к комментариям.

Posted in Без рубрики