Donate - Поддержка фонда Ф.Б.Березина

472. Мир на ногах и вверх ногами. Нарушение социального статуса и жизненных ценностей.

Мир ещё на ногах, но трагический сценарий развития событий приближается вплотную.
Продолжение крутого поворота. 17
(Здесь и далее рассказ и все диалоги приводятся со слов Дмитрия).

Дмитрий подъехал к дому своих родителей, когда они уже спали. Он прошёл в свою комнату, зажёг свет и привычно сел за письменный стол. «Жаль, — подумал он, — рейс ранний, будить их будет жалко, оставлю письмо. Сейчас и надо его написать, утром может не хватить времени». Но мать Дмитрия спала очень чутко и проснулась от звука его шагов. Она вошла в комнату сына аккуратно одетая и причёсанная, значит, не спала уже минут двадцать.
 


Время было позднее, и только окно в комнате Дмитрия было ярко освещено.
Фото: ilmungo
 

— Работаешь? – спросила она.
— Нет, пишу вам письмо. Не знал, что ты проснёшься, а рано утром я улетаю в Новосибирск.
— Когда ты будешь уезжать из дому?
— Я думаю, что если проходить регистрацию в аэровокзале и ехать оттуда в автобусе прямо к рейсу, то я буду у самолёта часа через полтора, не больше. Но рейс в восемь, значит, в половине седьмого мне нужно выйти. — Он встал и обнял мать: — Давай попрощаемся.
— А есть ты не будешь?


— Нет, Карина меня накормила.
— Вот, соперница у меня появилась! Но прощаться я всё равно не буду. Я заведу будильник, и мы с отцом тебя проводим.
Дмитрий тоже завёл будильник на своих наручных часах, оставив себе сорок минут на сборы. Но когда он утром вышел из комнаты, то увидел, что и мать и отец сидят в столовой-гостинной, а на столе накрыт завтрак. Дмитрий поглядел на часы.
— Тебе хватит времени, — сказала мать, — я так всё сделала, что только брать вилкой и класть в рот. Только не знаю, чая ты хочешь, или кофе – и то и другое готово.
— Пожалуй, кофе, — ответил Дмитрий.
И отец спросил:
— Кофе потому, что не проснулся толком?
— Нет, я проснулся, просто по утрам я привык пить кофе.
— Пусть пьёт, что хочет, — сказала мать, — не надо, отец, выяснять причину.
— Согласен, — сказал отец, и рассмеялся, — я просто хотел узнать, ему для дела нужен кофе, или по привычке.
А через десять минут отец сказал:
— Твоё время истекает. Ты как поедешь к аэровокзалу?
— На машине, — ответил Дмитрий, — оставлю её там, на долговременной стоянке.
— Смотри, — сказал отец, — а то я ещё в силах тебя на своём «Запорожце» отвезти.
— Нет уж, папа, я к своей машине привык.
— Ну, ладно, давай, проводим тебя до машины.
— А, может, не будете выходить? Холодно там.
— Шубу накинуть, — минутное дело, — сказала мать.
И, когда Дмитрий, взяв собранный с вечера чемоданчик, вышел на лестницу, они не пропустили его вперёд, а пошли по лестнице рядом с ним, благо ширина лестницы это позволяла. Возле машины последний раз обнялись. По пустой утренней улице Дмитрий мог ехать быстро, но не хотел выходить за пределы разрешённой в городе скорости.
Очереди на регистрацию не было, большинство пассажиров регистрировалось в аэропорту. Уже с посадочным талоном в руках Дмитрий подошёл к автобусу, на табло которого значился номер его рейса, и вошёл. Внутри автобуса людей было довольно много, наверное, заблаговременно пришли регистрироваться.
— Когда поедем, шеф? – спросил Дмитрий водителя.
— А когда вы сядете, — ответил водитель, — вас только и ждали.
Дмитрий не сразу понял, что это не было шуткой. И на стойке регистратора, и у водителя автобуса был список пассажиров, которые накануне заявили о регистрации в Центральном аэровокзале. От аэровокзала к трапу – это было удобно. Он вошёл в самолёт, отдав свой посадочный талон бортпроводнику, и увидел, что его команда уже сидит в самолёте.
— Мы оставили вам место в первом ряду у окна, — сказал Николай. – Но если у вас другие вкусы, можем и переиграть.
— Нет, мои вкусы вы угадали.
Дмитрий сел, по команде КВС пристегнул ремни, и тут же задремал. Его разбудило чьё-то прикосновение, и он увидел, что Геннадий расстегивает ему ремни.
— Сейчас кормить будут, — сказал он. – А спинку кресла вам и не нужно приводить в вертикальное положение, вы её не откидывали.
И, как и в прошлый раз, посадку объявили, едва пассажиры закончили еду. Пришлось снова пристёгивать ремни, а спинку в этом рейсе Дмитрий не откинул ни разу. Когда самолёт остановился на рулёжной дорожке, Дмитрий с командой спустились по трапу на землю. К своему великому удивлению, Дмитрий увидел, что недалеко от места приземления стоит «Волга» Святослава, а сам он сидит за рулём.
— Впустили? – спросил Дмитрий.
— Персонал аристократию уважает, — засмеялся Святослав, — у меня здесь уже со всеми хорошие отношения.
И, когда машина тронулась, Дмитрий сказал Святославу:
— Мой чемоданчик я ребят попрошу в гостиницу забросить. А меня по дороге в гостиницу завезите к Надежде Николаевне.
— Сделаем, — сказал Святослав.
А Николай добавил:
— Не зря же мы преклонялись перед вашей работоспособностью. А мы своё дело сделали – приготовили тот алтарь науки, на который вы будете класть свой живот.
Все засмеялись, а через некоторое время Николай сказал:
— Я попозже тоже в институт подъеду, не простаивает же ускоритель, какой-нибудь эксперимент идёт. Авось, разрешат поглядеть.
Он ещё не успел закончить эту фразу, когда Святослав сказал:
— Будем в Институте ядерной физики через пять минут. Я здесь очень короткую дорогу отыскал.
Короткая дорога шла через лес и на самой опушке его, вблизи Института ядерной физики, на дереве сидела белка.


На дереве сидела белка с ясно видными снежинками на носу.
Фото: ressaure
 

Святослав вышел вместе с Дмитрием из машины, поднялся с ним на второй этаж и постучал в кабинет Надежды Николаевны:
— Входите, — услышал Дмитрий.
Святослав распахнул дверь и торжественно провозгласил:
— Надежда Николаевна, принимайте долгожданного гостя.
Надежда Николаевна встала и протянула Дмитрию руку.
— Гость действительно долгожданный, очень рада вас видеть здесь.
— Простите, — вмешался Святослав, — я могу идти? А то ребята в машине ждут, я их в гостиницу отвезу.
— Свободны, — с улыбкой ответила Надежда Николаевна. И, когда Святослав вышел, сказала Дмитрию: — Садитесь. Получается, что вы даже в гостиницу не заехали. Вас покормить?
— В самолёте поел, — сказал Дмитрий.
— Ну, чаю-то, во всяком случае, выпьете. Я мастерица чай заваривать.
И, колдуя над приготовлением какой-то чайной смеси, она одновременно говорила:
— В чём задача нынешнего Вашего эксперимента?
— В эксперименте мы хотим проверить адекватность компьютерной модели. Дискеты с копией модели у меня с собой, вы сможете её посмотреть. Но начать можно с чтения вашей статьи, вы ведь хотели знать моё мнение.
— Начнём, всё-таки, с чая. За чаем можно о чём-нибудь поговорить, а потом вы дадите мне дискеты, а я вам – мою статью. Я думаю, что мне не потребуется ваша помощь для того, чтобы разобраться в модели. И, пока я буду это делать, вы прочтёте статью. Устраивает вас такой порядок действий?
— Вполне. А, кроме того, вы здесь хозяйка и вправе порядок действий определять, независимо от того, кому и что нравится.
— Я гостеприимная хозяйка, — сказала Надежда Николаевна, — и всегда выясняю, чего хочет гость.
С этими словами она поставила на сервировочный столик два стакана в тяжёлых подстаканниках, заварочный чайник и электрический чайник с кипятком.
— Наливать вам не буду, крепость определите сами. Чай, который пью я, вам, наверное, покажется слишком крепким. В этой коробке конфеты, а печенье в вазочке. Пейте чай и рассказывайте, что слышно нового в Москве.
— У меня лично, — сказал Дмитрий, — самое новое это модель, которую Вы посмотрите на дискетах. Остальные новости, если судить по непроверенным данным, скорее печальны.
— Чем же?
— Похоже, что люди, которые принимают решения, готовы повторить слова председателя трибунала, который приговорил к смерти Лавуазье: «Республике не нужны учёные». Не знаю, насколько эту страну можно считать республикой, но союзом республик она себя называет.
— Мы это уже чувствуем, — сказала Надежда Николаевна, — даже нашему институту сократили финансирование. Другие пострадали ещё больше. Впрочем, вряд ли такое отношение к учёным можно считать новостью. А что с новостями в вашей любимой КХД? И в смежных областях физики элементарных частиц?

 


Институт ядерной физики имени Г.И. Будкера, в ведении которого находился ускоритель.
Фото: ressaure

 

— Мне приходится жить, — сказал Дмитрий, — в относительной изоляции. Правда, сейчас я вернулся к регулярному посещению семинара в ИТЭФ, но ещё не составил мнения о преобладающих в последнее время тенденциях.
— А не в последнее?
— А то, что не в последнее, опубликовано и это можно прочесть.
— Читаю я регулярно, — сказала Надежда Николаевна.
— Всё, — сказал Дмитрий, отставляя стакан. – Давайте вашу статью, посмотрим, до чего вы дочитались. Хотя, ещё одно – я забыл поблагодарить вас за чай.
— Не стоит благодарности, — сказала Надежда Николаевна, откатывая сервировочный столик, — давайте ваши дискеты, а я сейчас достану статью.
— Дискеты пронумерованы, начало модели на первой, на второй продолжение, на третьей – окончание.
— Считать до трёх я умею, — сказал Надежда Николаевна, — и сообразить, что на дискете под номером 1 начало, тоже не сложно. Похоже, вы нервничаете, если вам хочется уточнять такие вещи.
С этими словами она подала ему папку из толстого пластика с тиснёным узором.
— Надеюсь, вы догадаетесь, что в этой папке статья.
Дмитрий засмеялся:
— Если я и нервничал, то уже успокоился.
Он достал из папки печатный текст, сел в удобное глубокое кресло и погрузился в чтение. Он читал медленно, внимательно, иногда возвращаясь к прочитанному тексту. Надежда Николаевна его не торопила, никаких вопросов по уже прочитанному не задавала. Она изучала модель на экране. И в тот момент, когда Дмитрий сказал: «Я дочитал», ответила:
— А я разобралась в модели.

Продолжение цикла о Дмитрии будет опубликовано 2-го ноября.

Начало цикла здесь.

Перейти к комментариям.

Posted in Без рубрики


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *