Ситуация, которая субъективно воспринимается как ситуация нарушения безопасности (существующая или ожидаемая) в ещё большей степени, чем ситуация межличностного конфликта зависит от наличия или отсутствия чувства базисной безопасности. При этой ситуации появляется чувство угрозы, которое неизбежно вызывает тревогу даже у личностей, которые не расцениваются как тревожные. Роль личности в возникновении ощущения нарушения безопасности сказывается даже там, где опасность существует объективно, например, во время военных действий.
     Я знал фронтовиков, которые в период военных действий были убеждены, что могут убить кого угодно, но они останутся живы. Мне кажется, что по этому поводу будет уместно процитировать Иона Дегена, моего однокурсника и друга, автора сборника «Стихи из планшета гвардии лейтенанта Дегена», танкиста, который был известен в танковой бригаде под прозвищем «счастливчик»:

     В окопе даже под огнём убийственным
     С уверенной надеждой вдаль глядел.
     В пространстве безграничном и таинственном
     У времени не виден был предел.

     В мирное время примером частого возникновения ситуаций нарушения безопасности можно считать сейсмическую обстановку на Камчатке. Ощущение нарушенной безопасности, вероятно, является главной причиной распространённого на Камчатке сейсмического невроза.
     Длительное ощущение угрозы отмечалось также у лиц, подвергшихся разбойному нападению, в тех случаях, где чувство базисной безопасности отсутствовало. При наличии этого чувства просто принимались меры к охране от нападения. То же самое, хотя и в меньшей степени, испытывают пострадавшие от квартирной кражи, главным образом потому, что такая кража показывает ненадёжность их жилища. Когда я оказался в такой ситуации, я счёл необходимым поставить металлическую дверь. Это было просто прагматическое действие. Ни у меня, ни у моей жены не возникло пролонгированное ощущение угрозы.
     Аспирантка одного из американских университетов, которая приехала ко мне для ознакомления с опытом транскультуральных психодиагностических исследований и была в лаборатории, когда я рассказывал об этой краже, сказала:
     — У нас в США в таких случаях говорят: скажите спасибо, что вас не было дома.

     Чувство базисной безопасности.
     Фото: amkalin

     Лица, которые подверглись физическому насилию, при наличии базисной безопасности просто предпринимают прагматические действия, которые делают невозможным повторение таких событий.
      При отсутствии базисной безопасности никакие прагматические меры не воспринимаются как достаточные, и чувство угрозы может сохраняться годами и даже вызывать посттравматическое стрессовое расстройство.
     Моя пациентка на мой вопрос: «Вам кажется, что новый сотрудник представляет для вас угрозу?» ответила:
     — Каждый человек представляет угрозу в большей или меньшей степени.
     Эта пациентка обратилась ко мне за психотерапевтической помощью в связи с затянувшейся реакцией горевания после гибели в автомобильной катастрофе её любимого мужа. Реакция горевания после гибели близкого человека неизбежна, но когда она чрезмерно затягивается, психотерапия может уменьшить боль и сократить сроки стадии горевания. Поскольку я опасался рецидива этого состояния, я предложил пациентке повторять психотерапевтические сессии вначале раз в неделю, а потом раз в две недели.
     Я уже писал, что если я хорошо понимаю проблему и эта проблема пациентом осознаётся, я ввожу в когнитивную терапию элементы терапии проблемно-ориентированной. В этом конкретном случае я мог увидеть, как сместилась проблема. Хотя ощущение нарушенной безопасности, ощущение угрозы возникло после гибели мужа, впоследствии ощущение нарушенной безопасности связывалось с тем, что её уже старая мать и её сын полностью зависели от сохранения её зарплаты.
     Биолог по образованию, она нашла работу по специальности в фирме, которая занималась рыборазведением. Свою зарплату в 35 тысяч рублей она считала вполне достаточной.
      В этой фирме была установлена надбавка за стаж работы в организации. Она работала там давно, и её зарплата была выше, чем у большинства её коллег. Боязнь потерять эту работу она объясняла тем, что её могут уволить под предлогом сокращения штатов, чтобы взять на её место человека, которому не будет положена надбавка за стаж.
     Фирма действительно периодически объявляла сокращение штатов, хотя потом, в соответствии с одним из законов Паркинсона, количество сотрудников превышало тот уровень, который был до сокращения. 
     В первый раз, когда проводилось сокращение штатов, она пошла на приём к руководителю фирмы, чтобы выяснить, к чему ей готовиться, и получила вполне успокаивающий ответ:
     —  Мы дорожим ветеранами, и вас это сокращение ни в коей мере не должно беспокоить.
      После этого сокращения повторялись ещё два раза. Каждый раз она считала, что она обязательно станет жертвой этого сокращения. Она больше не обращалась к руководителю фирмы, но, обдумывая ситуацию, решила, что увольнение по сокращению штатов при поисках новой работы будет восприниматься как свидетельство её малой профессиональной ценности. Поэтому она подала заявление об уходе по собственному желанию. Она оставила это заявление секретарю руководителя фирмы, и это заявление вернулось к ней с резолюцией:
     — Очень прошу вас продолжать работу в нашей фирме.

      Ощущение угрозы
      Фото: CereUs

     Беседа с руководителем фирмы и такая реакция на её заявление были ясными свидетельствами того, что увольнение ей не грозит, тем не менее, они не казались ей достаточной гарантией. На одной из психотерапевтических сессий она сказала:
     — Сам директор приходил к нам в подразделение, а со мной даже не поздоровался. Напротив, увидев меня, он стал хмурым и озабоченным.
     — А почему вы относите это на свой счёт? — спросил я. — Ведь он увидел не только вас, и у него могли быть причины для озабоченности, вообще не связанные с сотрудниками фирмы. В самом начале психотерапии вы овладели техникой осознавания автоматических мыслей. Вы пользуетесь ею сейчас?
     — Нет, — сказала мне пациентка. — У меня теперь не бывает автоматических мыслей, а мои опасения вытекают из ситуации и строго логичны.
     Когда при втором сокращении штатов она вновь подала заявление об уходе, директор фирмы пригласил её к себе.
     — Вас не устраивает работа в нашей фирме? — спросил он её.
     — Нет, вполне устраивает. Я просто не хочу быть уволенной по сокращению штатов.
     — Я ведь вам говорил, что вас это не коснётся?
     — Это было давно, с тех пор ваше мнение могло измениться.
     — Хорошо, — сказал директор, — я вижу, что вам нужны убедительные доказательства. Я считаю вас очень ценным сотрудником, и чтобы вы это хорошо понимали, я удваиваю вам очередную надбавку за стаж. С сегодняшнего дня вы будете получать 40 тысяч в месяц. Такая зарплата вас устраивает?
     — Меня устраивала и зарплата в 35 тысяч, хотя я вам, конечно, очень благодарна за такое повышение заработка.
     — Надеюсь, — сказал директор, — это будет для вас убедительным свидетельством моего расположения.
     Но он ошибался, потому что в следующей беседе со мной она сказала:
     — Это был красивый жест. Но чем больше я получаю, тем скорее ему может прийти в голову мысль о том, что я слишком дорого обхожусь фирме.
     Обычно в моей практике десяти-двенадцати двухчасовых психотерапевтических сессий оказывалось достаточно. С этой пациенткой я работал втрое дольше. После второй ее беседы с директором фирмы я начал придавать в психотерапевтических сессиях большое значение тому, чтобы она применяла технику осознавания автоматической мысли каждый раз, когда ощущала угрозу. После того как автоматическая мысль осознавалась, ощущение угрозы обычно исчезало. К концу терапии ощущение угрозы исчезло. Однако даже после 30 сессий она попросила у меня разрешения возобновить терапию, если чувство угрозы опять вернется. Хотя возобновлять терапию не пришлось, я понимал, что чувство утраты безопасности, обусловленное особенностями личности пациентки, при каком-нибудь повороте жизни может опять появиться.

     Ради чувства опоры она была готова оставить такую Москву.
      Фото: orlowa-m2009

     Спустя год она сообщила мне, что для того, чтобы ощущение угрозы не вернулось, ей нужно чувствовать опору. Она сказала, что встретила надёжного человека, за которого хочет выйти замуж. Она отметила, что поскольку этот человек не москвич, ей придётся покинуть Москву, потому что чувство опоры для неё важнее пребывания в родном городе.

Продолжение следует.
     Оставить комментарий к записи в моём ЖЖ.

     Вы можете также оставить комментарий на моем сайте.

Posted in Без рубрики