"Евреи не воевали”

“Евреи не воевали” – это была расхожая поговорка.

Положение Дегена на фронте осложняла его национальность. Для иллюстрации ситуации можно привести цитату из стихотворения Бориса Слуцкого:

Евреи — люди лихие,

Они солдаты плохие:

Иван воюет в окопе,

Абрам торгует в рабкопе…

Не торговавши ни разу,

Не воровавши ни разу,

Ношу в себе, как заразу,

Эту особую расу.

И пуля меня миновала,

Чтоб говорили нелживо:

"Евреев не убивало!

Все воротились живы!"

Фото с сайта stihi.ru 

предоставлено panzer-papa

Источник 

Когда началась Великая Отечественная война, Б. Слуцкий ушел добровольцем на фронт, воевал под Москвой, на Южном фронте, был тяжело ранен.

Были евреи, которые свою национальность на фронте скрывали. Быть евреем на фронте было небезопасно. Свои же могли, отступая, бросить евреев на произвол судьбы, хотя понимали, что немецкий плен для еврея – верная смерть. Фашистские конвоиры обычно приказывали, обращаясь к колонне пленных: “Евреям и коммунистам — выйти из строя”. Если другие пленные не знали, кто из взятых в плен солдат еврей, это уменьшало риск. На евреев могли донести фашистам.

Из рассказов Дегена

Стремление доказать свою храбрость и воинское мастерство среди евреев было весьма частым. Один из однополчан Дегена говорил ему: “Я отвечаю не только за себя. Не скажут, что я воюю плохо. Скажут: евреи воюют плохо”. Впрочем, очевидно, храбрых до отчаянности евреев, умелых командиров провозглашали исключением, и их поведение никак не влияло на антисемитские настроения.

Один из фронтовых знакомых Дегена с не характерной для еврея внешностью выходил из окружения, называл себя русским. В этом случае у него и не было другого выхода. Но он остался русским, даже вернувшись в свою часть. Он был хорошим летчиком-истребителем и вскоре получил звание Героя Советского Союза. Он рассказывал: “Был у нас в эскадрилье парень, который летал лучше всех. Во всей воздушной армии не было равных ему. Даже летчики, которые не скрывали своего антисемитизма, которые никогда не говорили “еврей”, а всегда “жид”, возмущались несправедливым отношением начальства к этому уникальному пилоту. Вот такие дела. Был бы я евреем, тоже никогда не стал бы Героем”. Он уже забыл то время, когда “еврей” было написано у него в паспорте.

Ион Деген – танковый ас.

Фото с сайта 

Дегену даже в голосу не приходило пойти по этому пути. Он своей национальности никогда не скрывал. И однажды  его комбат, гвардии майор Дорош, человек хороший, с некоторым налетом интеллигентности, после  хорошей выпивки в порыве расположения к Дегену сказал: “Знаешь, Ион, ты парень очень хороший. Совсем не похож на еврея”. “Потом, протрезвев и видя мою реакцию на этот “комплимент”, он долго оправдывался, приводя обычные аргументы антисемитов: “Да у меня знаешь сколько друзей евреев!” Да, Деген это знал. Но он знал также, что друзья евреи были даже у Пуришкевича. На это очень легкое проявление антисемитизма своего командира Деген отреагировал переходом к сугубо официальным отношениям. В данном случае это было достаточно.

Хочу напомнить, что в рассказе “Стреляющий” Закарья очень удивился, узнав, что его командир еврей.

Деген о Павле Когане*

Павел Коган, автор “Бригантины”, разведчик на фронте, погиб под Новороссийском

Фото с сайта

“Я любил романтичные "остроугольные" стихи Павла Когана. Его 'Бригантина" и до сегодня в Советском Союзе одно из популярнейших стихотворений. Почти слепой юноша, преодолевая разумное сопротивление военкомата, он все-таки попал на фронт. Но вполне опасной в то время должности военного переведчика ему было мало. Штаб дивизии казался ему глубоким тылом. Я почти уверен, что побудительной причиной его безрассудного поступка, — Коган ушел на передовую командиром взвода разведки, — было так xoрошо известное мне чувство, а вдруг кто-нибудь подумает что еврей — трус, что еврей отсиживается в тылу. Понимаете ли вы, что такое командир взвода разведки, слабо видящий даже в сильных очках? Павел Коган, еврейский юноша, самобытный талантливый русский поэт, смелый до безрассудства офицер, погиб под Новороссийском”.

Разведчик в партизанском отряде*

“Интересную историю об одном из моих оставшихся в живых одноклассников я случайно узнал в Киеве от двух больших партизанских командиров, воевавших в соединении Ковпака. Даже будучи моими благодарными пациентами, они не скрывали своей неприязни к евреям. Я, как они говорили, исключение, вероятно, только потому, что оперировал обоих. А еще Миша. Его они просто боялись, следовательно, очень уважали. Узнав, что Миша — мой одноклассник, они охотно рассказали о нем такое, чего сам он мне не рассказывал.
      Миша, юноша с ярко выраженной еврейской внешностью, попал в лапы к немцам у Буга. В Печорском лагере вместе с другими евреями Мишу расстреляли в противотанковом рву.

Это фото, сделанное между 1941 и 1943 годом и предоставленное Парижским мемориалом холокоста, показывает немецкого солдата, стреляющего в украинского еврея во время массовой казни в Виннице (Украина). Изображение названо "Последний еврей Винницы", такая надпись была сделана на обороте фотокарточки, найденной в фотоальбоме, принадлежащем немецкому солдату.

(Источник фото)

(Источник перевода)

UPD: Подпись изменена 26.02.2014 в связи с первоначально существовавшей ошибкой перевода. На ошибку перевода нам указала autrement_que (Анна), которой мы выражаем благодарность за ценное замечание.

Ночью он очнулся под грудой тел. Мучимый болью и жаждой, с простреленной грудью и перебитой пулей рукой, он соорудил из трупов лестницу и выбрался из рва. Где-то отлеживался. Чем-то питался. Медленно пробирался на восток. В конце концов уже осенью на Сумщине попал в партизанский отряд. Попросился в разведку, заявив, что свободно владеет немецким языком. (Родным языком Миши был идиш. На идише говорили в их доме. Кроме того, он окончил 7 классов еврейской школы.)

      Однажды его отделение взяло двух "языков". Несколько дней добирались до меняющего дислокацию отряда. Уже в нескольких шагах от штаба Миша не выдержал и задушил (не застрелил, а задушил!) обоих немцев. В штабе он объяснил, что долго боролся с собой, что понимал, как нужен "язык", хотя бы один, но ничего не смог поделать, не смог пересилить себя, не мог долго видеть живых немцев в военной форме. После того, как подобное повторилось, Мише запретили конвоировать пленных. Запретить ему брать "языка" справедливо посчитали бессмысленным, так как никто в разведке не делал этого лучше Миши.

Разведчики ведут «языка»

Разведчики допрашивают немца. Рядом с «языком» стоят разведчик Яскевич, лейтенант Акерман и переводчик Пактор

Фото с сайта 

 Я уже говорил, что у него была ярко выраженная еврейская внешность. К тому же он ужасно картавил. Как-то один из новичков партизанского отряда позволил себе посмеяться над этими качествами и вообще — над жидами. С того дня, когда Миша выполз из противотанкового рва, он не смеялся. И не терпел шуток на определенные темы. На свое несчастье новичок не знал этого. Автоматная очередь прекратила его антисемитские шутки. К этому времени Миша был награжден орденом Красной звезды. Его лишили награды.

      Спустя некоторое время Миша убил еще одного антисемита. С тех пор разговор об "абхашах и сахах" немедленно прекращался, если знали, что где-нибудь поблизости этот сумасшедший жид. Его уважали за безумную храбрость, за жестокость к немцам. Но боялись.
      И не любили. Не только рядовые партизаны, но и командиры. И когда до штаба дошли слухи, что земляки застреленного Мишей партизана собираются убить его, командование не предприняло никаких мер. В разведку они ушли вчетвером — Миша и три земляка убитого им партизана. Через два дня он вернулся раненный ножом в спину. Привел "языка". О товарищах по разведке в штабе сухо доложил: "Убиты". Кем и при каких обстоятельствах, осталось невыясненным. (На мой вопрос, когда были убиты разведчики — до или после взятия "языка", Миша сухо ответил: "Не помню". И не захотел продолжать разговор на эту тему. Но если бы разведчики были убиты после, "язык" мог быть свидетелем происшедшего. Следовательно, Миша в одиночку, раненный ножом в спину, взял "языка"!)
      После этого партизаны уже не предпринимали попыток расправиться с Мишей.
      — Да, это парень! Это вам не наши покорненькие жидочки. Только в Израиле еще есть такие евреи.
      Разговор происходил вскоре после Шестидневной войны. И все-таки Миша для них был исключением”.

Примечание. С антисемитизмом, который был особенно силен на Украине, Дегену приходилось сталкиваться и в послевоенное время.

* Дословные тексты Дегена взяты из книги “Из дома рабства”

Posted in Без рубрики, Колонка Иона Дегена