Donate - Поддержка фонда Ф.Б.Березина

42. Вестибулярный энцефалит.

В феврале 1958 года ко мне на приём пришёл учащийся училища трудовых резервов. С двух сторон его поддерживали товарищи. «Что случилось?» — спросил я. «Не знаю, — ответил пациент, — земля как-то странно качается уже третий день, по ней ходишь, как по волнам. Форма людей изменяется, вот я смотрю на ребят, а они расположены не вертикально, а по какой-то диагонали и я не знаю, это они меня поддерживают, или они цепляются за меня, чтобы держаться на ногах в этом искривленном пространстве. А главное — какие-то приступы во время которых всё начинает кружиться вокруг меня, а когда предметы доходят до границ моего поля зрения, они не выходят из него, а подхватывают меня, я начинаю кружиться вместе с ними, но не свободно, а как будто бы прикрепляюсь к какому-нибудь шкафу или дереву и кружусь вместе с ними. При этом слюна течёт, меня подташнивает, пару раз даже рвота была».

«Ещё что-нибудь вас беспокоит?» «Ну, сердцебиение, иногда задыхаться начинаю». Один из сопровождающих сказал: «Виктор при этом в цвете меняется, то красный, то белый, и зрачки различаются по размеру и даже по форме, они какие-то треугольные становятся». «Гриппа у вас недавно не было ?» — спросил я. «Да я не знаю, был ли это грипп, потому что ни кашля, ни насморка, только температура повысилась». «И какая же была температура?» «Температура… ну, вчера 38 было, а сегодня поменьше, перед тем, как к вам идти, измерил 37.6. Вот и ваше лицо сейчас изменилось. Нереальное стало какое-то, как будто вас на экране показывают. Нереальными становятся разные предметы, разные люди, и даже моё тело вдруг становится не моим, как будто не моим и нереальным. Из-за этой нереальности меня к вам и направили». Даже на расстоянии бросался в глаза широкоамплитудный горизонтально-ротаторный нистагм (Нистагм (nystagmus) представляет собой спонтанные колебательные движения глаза. Он может быть маятникообразным и клоническим (толчкообразным); по направлению — горизонтальным, вертикальным, ротаторным и диагональным, по размаху — крупно-, средне- и мелкоразмашистым. Приобретенный нистагм (в отличие от врождённого) всегда сопровождается нечеткостью зрительных восприятий (хотя центральное зрение может быть высоким) и головокружениями).

Симптоматика не оставляла сомнений в том, что я имею дело с вестибулярным синдромом, но какого он происхождения? Может, действительно был грипп, и тогда это гриппозный вестибулярный энцефалит, но может быть это просто вестибулярный энцефалит? Последний вариант казался мне более вероятным, поскольку гриппа, при котором совсем не бывает катаральных явлений, я никогда не видел. В общем, если это окажется вестибулярный энцефалит, в этом нет ничего страшного, вестибулярный энцефалит не приводит к развитию паркинсонизма, а возможные рецидивы приступов головокружения тоже не представляли угрозы. Неясность генеза заболевания заставило меня обратиться к главному врачу инфекционной больницы Володе Гигзбургу с просьбой госпитализировать этого больного в отдельный бокс с тем, что наблюдать его буду я. Что касается купирования вестибулярных явлений, то я возлагал большие надежды на препарат фенигамма. В это время препарат ещё изучался и не применялся сколько-нибудь широко и даже для спеццелей только испытывался. Поскольку я принимал участие в исследовании фенигамма, в моём распоряжении оказалось около сотни таблеток препарата. Предполагалось, что он будет использоваться для снятия вестибулярных явлений космонавтов, его можно было попробовать и здесь. Однако могло оказаться, что это заболевание – только начало распространения какой-то контагиозной инфекции, а тогда редкие препараты следовало приберечь для возможно более тяжёлых больных. Получив согласие на госпитализацию пациента в бокс инфекционной больницы, я назначил пациенту противовоспалительную терапию, а при приступах головокружения – таблетки аэрона. Когда я навестил пациента на следующий день, у него была нормальная температура, изредка возникавшие приступы системного головокружения хорошо купировались аэроном, но стойко держались ощущения искривлённого пространства, колеблющейся поверхности опоры, нереальности окружающих лиц и предметов, чувство отчуждения собственного тела. Я был ещё в инфекционной больнице, когда мне позвонили и попросили срочно прийти на приём, потому что появился ещё один пациент, симптоматика которого был очень сходна с симптоматикой Виктора.

Осмотрев нового больного, которого звали Григорий, я увидел только одно отличие: выраженные глазодвигательные расстройства, имевшие характер лёгкого косоглазия и при проверке конвергенцией (схождения глаз), отмечался довольно редкий в моей практике спазм конвергенции – сведя глаза к носу Григорий долго не мог их развести. Теперь я попросил инфекционную больницу выделить уже не бокс, а небольшую палату потому, что у меня не было сомнений в том, что это не последний случай. И действительно Евгений и Анатолий обратились к нам вечером того же дня с симптоматикой практически не отличающейся от первых двух случаев. Теперь я уже счёл необходимым поставить в известность городскую санэпидемстанцию и горздравотдел, ибо можно было опасаться вспышки вестибулярного энцефалита. Я по-прежнему не видел в заболевании вестибулярным энцефалитом ничего угрожающего, при правильном лечении заболевание обычно проходило не оставляя сколько-нибудь существенных последствий. Но такое отношение в городе разделяли далеко не все. Дело в том, что во время пандемии эпидемического энцефалита Экономо, закончившейся в 1927 году, вестибулярная симптоматика могла быть частью симптоматики этого опасного заболевания, и у ряда людей сохранились пугающие ассоциации, поэтому Олейник, главный врач санэпидемстанции, счёл необходимым поставить в известность министерство здравоохранения Казахстана. Быстрое формирование очага в училище трудовых резервов заставляло предполагать воздушно-капельный путь передачи инфекции. Инфекционный характер заболевания уже не вызывал сомнения, поскольку отмечались общеинфекционные симптомы, температурные реакции, учащение сердечного ритма (реже его замедление), поражение верхних дыхательных путей, чаще всего симптоматика тонзилита, реже – увеличение печени, селёзенки. У части больных наблюдались герпетические высыпания, но доминировала по-прежнему вестибулярная симптоматика, сопровождавшаяся нарушением координации движения. Последние нарушения, если они возникали на фоне интенсивного и внезапного системного головокружения, могли приводить к падению больного во время обычных занятий. Те или иные вестибулярные симптомы наблюдались у всех больных. Характерно, что при отоневрологическом исследовании обнаруживалась диссоциация между коларической пробой, т.е. температурным воздействием на тот или иной уровень вестибулярного аппарата, при сохранении и даже усилении возбудимости вестибулярного аппарата при вращательной пробе.
Для психиатрии эти случаи представляли особый интерес, потому что значительно чаще чем при типичном вестибулярном энцефалите, наблюдалась выраженная дереализация (ощущение нереальности окружающих людей и предметов), и часто это нарушение реальности люди сравнивали с тем, как искажалась реальность на экране телевизора (имеются в виду телевизоры 1955 года); колебание поверхности опоры и отчуждение собственного тела («тело кажется мне чужим, не моим»). Дереализация могла проявляться ограничением наблюдаемого пространства, пациенту казалось, что нарушена реальность в комнате, в которой он находится, а за пределами комнаты вообще мир кончается. Иногда окружающее пространство становилось двумерным, плоским, в нём трудно было оценить расстояние и пациенты при ходьбе задевали стены домов, перила лестничных клеток, заборы. Реже наблюдалось ощущение утомлённости, которое пациенты рассматривали как особое нарушение, поскольку отдых не устранял этой утомлённости. По-видимому, речь шла об астенической депрессии, т.е. о депрессии, надевшей маску астении, которая, естественно, не исчезала от отдыха. Отмечалась неустойчивость настроения, склонность к подавленности, неустойчивость внимания, раздражительность, иногда, истероидные реакции. Наблюдалось сочетание нарушения настроения с выраженными вегетативными расстройствами, температурными асимметриями и в таком контексте возникало мнение, что инфекция захватывает гипоталамус, ибо, как отмечает П.В. Симонов, нельзя при активации гипоталамуса вызвать вегетативную расстройства, которые не сопровождались бы расстройством настроения. Для клинической картины вестибулярного энцефалита в Лениногорске было характерно нарушение сна, наиболее часто – повышенная сонливость с удлинением ночного сна и постоянной сонливостью днём, реже наблюдалось извращение формулы сна: ночная бессонница при выраженной сонливости днём. Помимо средств, снимающих вестибулярную симптоматику (препараты скополамина, в частности, аэрон) некоторым пациентам с тяжёлыми вестибулярными расстройствами назначалась фенигамма. При присоединении вторичной инфекции к терапии присоединялись антибиотики, а для дегидратации, в связи с повышением давления ликвора, назначались гипертонические растворы (глюкозы, бромистого натрия, сульфата магния) и, в связи с увеличением потребности организма в витаминах, учитывая гиповитаминозный фон, назначалась массированная витаминная терапия — витамины С, PP, B1, B6, B12. Терапия обычно давала удовлетворительный результат.

Продолжение следует…

Читать комментарии

Этот пост в ЖЖ

Posted in Без рубрики

One Response to “42. Вестибулярный энцефалит.”

  • Арсений:

    ротатаорный нистагм
    к главному врачу инфекционной больницы Володе Гигзбурга
    деградратации


Добавить комментарий для Арсений Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *